It's okay, fetishes are the first step to happiness/Тачи, ты одна как гайнакс или триггер
Раз пошла такая пьянка, ешь, режь, бей, ломай, круши, убивай, короче, делай все, за чем я шла в команду по Нацумэ 2012. Я люблю аниме, милое, хорошее, значит оно обречено. Как рак на ФБ и досмотрела и поняла, что, народ, а как же все крипи манга, Ито, я все еще безумно люблю твою мангу, все истории и городские легенды? У меня лучший друг курсач по демонологии кропал, кто бы еще мне про ёкая с глазом в жопе рассказал? Остальное сама ;3 Издевалась от души, сама не верю, что писала. Все плохо у персонажей, мне не жаль ;333
Сириме - это вот такой ёкай [х]
Название: Март
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: драббл (741 слово)
Пейринг/Персонажи: Мадара, неизвестный ёкай
Категория: слэш
Жанр: драма, юмор
Рейтинг: от NC-17(кинк!) до NC-21
Краткое содержание: Март, у Мадары снесло крышу.
Примечание: изнасилование, каннибализм
Размещение: уведомьте
читать дальше
Пролог
В последнее время Нацумэ Такаси заметил, что популяция ёкаев в близлежащем лесу значительно уменьшилась, но он решил не придавать этому внимания, чем их меньше – тем ему спокойнее живется.
***
Вот представьте, вы – ёкай, не особо сильный, вам приносят подношения, вас уважают и пугаются, вы видели падения этой страны, а эта мелкая человеческая скотина не только не испугалась, так еще и заехала вам ногой по коленке и дала деру. И ладно бы это был единичный случай, так все жалуются и показывают ушибы и сломанные конечности. Думали собрать отряд, напасть, побить и доказать их же человеческими методами, что нам тоже бывает больно и не надо от нас бегать, бить и уничтожать нас, даже если мы хотим вас съесть. Ну откусим кусочек, вам что жалко? Но у мальчишки нашелся защитничек: тронь его, так тебя сразу цап за шкирку, и все. Мало того, что Такаси Нацумэ по доброй воле не отдает Тетрадь, так еще и сам Мадара вечно то рычит в лисьей форме и прижимает к земле, клацая зубами, то приходит, вылакивает все саке и жаждет продолжения праздника. Не жизнь после смерти, а кошмар. Поэтому совместные пьянки старались держать в тайне от Мадары и каждый раз меняли место встречи, но тщетно.
Так было бы и в это раз, если бы нахальный кицунэ не явился, просто упав на присутствующих и требуя себе, как потом рассказывали свидетели, «сакитьжентетрсекиповтрть!», бешено крутясь по поляне, то и дело меняя форму и не зная, куда себя пристроить. Испуганные ёкаи разбежались кто куда, боясь быть раздавленными мощными лапами, но кто не успел, тому и быть съеденным. Когда Мадара наконец успокоился, то заметил невысокого ёкая, похожего на человека, который прятался под свалившимся деревом. Одинокий Сиримэ, который заглянул на попойку к знакомой, уже сто раз пожалел об этом. «Что за бесславная смерть, - расстраивался Сиримэ, пока все вокруг ходило ходуном, - даже саке не попробовал, даже вон той рыжей ничего не показал…»
Ситуация приняла неожиданный поворот, когда ёкай при попытке бегства зацепился своим пальто за сломанное деревце. Низ оттянулся, выставляя напоказ хрупкие, дрожащие от страха, молочно-белые ноги. Взгляд Мадары скользнул за тонким щиколоткам, глаза вспыхнули огнем, из пасти вырвался гортанный рык, и он накинулся на Сиримэ.
То, что все не будет в порядке и живым его не отпустят, ёкай понял сразу. Нельзя просто так взять и уйти от здоровенного кицунэ, у которого, судя по его виду и бешено горящим глазам, капитально сорвало крышу. Сиримэ попытался притвориться ветошью и по-тихому сбежать, но не очень-то побегаешь, когда тебя повалили на землю и облизывают с ног до головы. От Мадары пахло саке, шерстью и желанием, которое он жаждал удовлетворить здесь и сейчас. Нависая и придавливая собственным телом, кицунэ потянул зубами пальто, которое скрывало тело ёкая. В любой другой день Мадара нашел бы себе красивую женщину-ёкая или кицунэ, обольстил и трахнул, но на дворе стоял март, дурацкое кошачье тело требовало секса всегда и со всеми, поэтому каждому, кто находился в пределах его досягаемости крупно не везло. А теперь представьте, что под вами мягкая и податливая плоть, которую можно взять, проблема в том, как. Тело ёкая было устроено специфическим образом и там, где у всех был задний проход, у Сиримэ был глаз. Веселый такой, с золотистой радужкой. Мадара опешил и едва не выпустил жертву. Не очень-то хочется ебать отверстие, из которого на тебя зыркают и пытаются втянуться внутрь. Невидимые шестеренки, смазанные саке, работали со скрипом, поэтому, не долго думая, кицуне перевернул ёкая лицом вверх и развернул, приставив к его рту свой член. Сиримэ задохнулся и глухо закашлялся, из глаз и носа потекло, а рот и внутренности свело судорогой, когда Мадара без предупреждения вошел в него. Мощный рык прокатился по лесу, нагнал сбежавших и отпугнул прохожих. Продолжая трахать рот ёкая, кицунэ расслабился и попытался лучше опереться об землю, но забыл, что под его лапами находились руки Сиримэ. Тот заорал, когда мощные лапы начали дробить его кости, разрывать мышцы, пока от рук не осталось кровавое месиво. Из-за адской боли он потерял сознание и очнулся только потому, что почувствовал, как облизывают его пальцы на ногах. Точнее, сначала он почувствовал облизывание, а потом услышал утробное рычание и чавкающий хруст. Он больше не кричал, не отключался, Сиримэ просто смотрел как съедают его ноги, как здоровенные и сильные зубы откусывают кусочек за кусочком, как кровь не успевает растечься по земле и почувствовал, что слепнет. Он не чувствовал ни последних толчков внутри себя, ни горячей и горькой спермы, которая залила остатки его тела, ни как утробно рычащий лис заглатывает его вместе со своим семенем и, прожевав, глотает. К тому моменту он уже не принадлежал этому миру.
Название: Нездоровый нарциссизм
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: драббл (823 слова)
Пейринг/Персонажи: Нацумэ Такаси/Мадара в облике Нацумэ Такаси
Категория: слэш
Жанр: романс, PWP
Рейтинг: NC-17(кинк!) до NC-21
Краткое содержание: Нацумэ любит свое тело, во всех позах любит
Примечание: селфцест
Размещение: уведомьте
читать дальшеЭто было необычно – видеть себя со стороны. Как отражение в зеркале, только теперь можно рассмотреть со всех сторон, потрогать и убедиться, что это не сон. Нацумэ смотрел на Нацумэ, поднял правую ногу – напротив подняли левую, опустили, потянулся правой рукой – Такаси напротив протянул к нему левую. Касание, мягкие подушечки податливо сминаются, пальцы соскальзывают и удобно умещаются между костяшками, охватывая чужую руку, сгибая свою в кулак. Пальцы становятся холодными и немеют, чужая кожа отдает терпкостью. Нацумэ сглатывает стоящий в горле ком и прикрывает глаза. Он ведет чужую руку на себя, замечает тень ухмылки на лице двойника и целует свои губы. Левая рука неспешно гладит правую, ведет вверх, очерчивает ключицы и давит на впадинку у основания шеи. Чужие пальцы проделывают тот же путь, но не останавливаются, пока не ложатся на его губы. Он приоткрывает рот и с тихим свистом втягивает сразу два пальца. Двойник напрягается и загибает пальцы, царапая небо ногтями и добавляя третий палец. Нацумэ еще ни разу не закрыл глаза и не расцепил их руки, но когда он чувствует, что хочет большего, чужие пальцы исчезают. От его губ тянется ниточка слюны, которую двойник разрывает, просто вытирая о бедро Нацумэ. Прикосновения влажных пальцев к горячей коже обжигают, Нацумэ вздрагивает и еще шире распахивает глаза, когда двойник тянет их руки вниз, намекая, что пора бы переходить к более решительным действиям. Нацумэ не хочет этого, он хочет просто смотреть на себя, свое тело со стороны и трогать, изучать, но не любить.
Вскоре Мадаре надоедает игра в терпение, и он валит Нацумэ на татами. Тот не вырывается, просто устраивается поудобнее и смотрит. Вот за что Мадара его готов и съесть, и любить так это за его взгляд. В глазах плещется мед, неспешность и желание подразнить растекаются по воздуху, охватывают двоих, и Мадара плюет на чужое желание и превращается в лиса. Кончик хвоста увлеченно водит по обнаженной коже, балует прикосновениями, но ни разу не повторяется. Он обвивает член Нацумэ и начинает медленно дрочить, кисточкой размазывая смазку по головке. Шершавый язык перебирает пальцы, облизывает ладони. Усы щекочут бок, Нацумэ пытается отодвинуться и как будто вжаться внутрь, но сильная лапа преграждает путь и подталкивает обратно. Узор на морде горит огнем, Такаси тянется пройтись по нему ладонью и натыкается на мягкие короткие волосы. Он снова смотрит сам на себя. Нацумэ опирается на локти и тянется вверх, к припухшим и едва приоткрытым губам вовлекая их в поцелуй. Мадара ведет пальцами по груди, впалому животу, потом резко хватает за коленку и отводит ее в сторону. Он очерчивает каждую линию, каждую мышцу и гладит-гладит-гладит. Нацумэ кажется, что если эта пытка продолжится, то он сам подомнет под себя кое-кого, войдет резко, и плевать на последствия. Мадара, словно подслушав его мысли, отстраняется и оседлывает мальчика. О том, что собственной смазки может не хватить, он не подумал, поэтому медленно и с наслаждением начинает сосать свои пальцы, стараясь не упустить ни капли. Нацумэ под ним ерзает, задевает своим членом, и ёкай решает, что ну ее, подготовку. Он кое-как распределяет слюну и пытается насадиться. Общее шипение, тянущая и режущая боль внутри кое-как прочищают мозги, и Мадара, чертыхаясь на чем свет стоит, срывается к шкафу, где среди школьной формы и повседневной одежды лежит тюбик увлажняющего крема. Он со злобой выдавливает его себе на пальцы и размазывает по текущему анусу. Возвращается, смотрит на удивленного и слегка напуганного Нацумэ, и снова пытается насадиться. Мальчик под ним внимательно смотрит на свое тело, покрытое испариной, на тяжело вздымающуюся грудь, на дрожащие руки на своей груди и входит одним резким движением. Мадара орет и сипит голосом Нацумэ, сжимается вокруг, пытается не двигаться, чтобы уменьшить боль, и Нацумэ чувствует насколько горячо внутри. Мягко, горячо и обалденно. Он лежит неподвижно, понимая, что свое тело, даже если оно принадлежит другому, надо беречь, поэтому терпеливо ждет, пока Мадара привыкнет к ощущениям. Он водит руками, успокаивая его, отводит челку за ухо, чтобы лучше рассмотреть выражение на своем лице.
Нацумэ хочется спросить, что чувствует Мадара, когда входит в него, но тот начинает двигаться, и вопросы отходят на второй план, заполняя мозг и тело приятной легкостью и наполненностью. Нацумэ смотрит на свое тело, которое двигается вверх-вниз, смотрит на свой, исчезающий в чужом теле член и понимает, что долго не продержится. Возбуждение накатывает все сильнее, и Нацумэ с громким шлепком входит на всю длину. Мадару выгибает дугой, ток проходит по позвоночнику, и он срывается. Комната заполняется мускусным запахом возбуждения, звуками мокрых шлепков и тяжелым дыханием двух Нацумэ. Такаси чувствует, что скоро кончит, тело требует разрядки, да и прыгающий на нем Мадара возбуждает не меньше. Он обхватывает бедра Мадары, сжимает их пальцами и начинает двигаться быстрее, почти вколачиваясь в свое тело. Мадара дрочит себе быстрыми, резкими движениями, стонет в голос, царапает ногтями грудь Нацумэ, на которую опирается свободной рукой и парень, не в силах сдерживать себя, кончает.
- Все-таки ты извращенец, - неспешно бросает Мадара, когда встает и медленными шагами на дрожащих ногах идет к шкафу за полотенцем. Нацумэ смотрит, как из него вытекает его собственная сперма, и мысленно соглашается, что да, извращенец. Что не мешает им обоим наслаждаться друг другом вне их устоявшийся отношений.
Название: Дары смерти
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: мини (2 788 слова)
Персонажи: Нацумэ Такаси, Танума Канамэ, Мадара, ёкаи.
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: от NC-17(кинк!) до NC-21?
Краткое содержание: Тануму похищает аякаси, Нацумэ пытается его найти до того, как его съедят.
Примечание: смерть персонажа, жестокость, поедание человеческой плоти
Размещение: уведомьте
Хари-онаго [x]
Одноглазый ёкай, Хитотсумэ-козо, [x]
Дерево Дзиммэндзу [x]
читать дальшеВоздуха не хватает. Грудь сдавливает изнутри и колет, ноги дрожат, мир перед глазами расплывается, но Нацумэ не обращает на все это внимание и продолжает двигаться. Он уже сбегал обратно в храм, оббежал окружающий его лес и даже вернулся в школу, но тщетно. Танумы нигде не было. Нянко, бежавший все это время рядом, тяжело дышал, ругался через слово и советовал бросить идею спасти «этого мальчишку». Парень не огрызался в ответ, экономя последние силы.
Вечерело. Небо постепенно окрашивалось в медные цвета и укрывало мир темнеющим полотном, кровавое солнце улыбалось и углубляло тени, прятало свои владения, а Нацумэ продолжал бежать. Короткими перебежками с частыми перерывами и громкой одышкой, длинными шагами, высматривая и гадая, куда же можно было утащить Тануму. Он смирился с присутствием ёкаев в своей жизни, он научился ладить с ними, выкручиваться из неприятных и порой болезненных ситуаций, но так и не смог оградить от этого остальных.
Осень в этом году выдалась на удивление теплая. Золотая пора радовала и щедро одаривала всех без исключения, ветер метал шуршащие листья под ноги, каштаны весело падали на головы незадачливых учеников, небо слепило голубизной. Прозвенел звонок на последний урок. На радость старшеклассников, учитель физкультуры выгнал девушек в летней форме бегать круги по стадиону. Оформившиеся фигуры, округлые формы, прыгающие вверх-вниз, упругие ягодицы, выглядывающие из-под шортиков, не могли никого оставить равнодушными. Стало понятно, что сегодняшняя футбольная тренировка не задастся. Мячи прилетали в столбы, в бегающих на поле, в случайных прохожих и в цветочные клумбы. Наблюдавший эту картину из окна классной комнаты Танума посмеивался про себя и радовался, что его оставили убирать класс. «Целее буду», - думал он.
Звук открывающейся двери отвлек его. В класс вошел Нацумэ, которому он обещал одолжить пару томиков недавно купленных новелл.
- Ну как? Готов? – интересуется Такаси. Его класс отпустили пораньше, предварительно надавав кучу всего на внеклассную работу.
- Мне еще пол надо вымыть.
- Так давай я тебе помогу. Вместе быстрее и раньше закончим, как тебе идея?
Танума подумал. С одной стороны, Нацумэ прав, будет быстрее, да и вдвоем веселее, с другой – он не хотел напрягать друга, который вообще был из другого класса. А пока парень стоял в раздумьях, Такаси уже начал елозить тряпкой по полу. Он часто помогал Токо-сан убирать дом, поэтому перемывать пол во второй раз не пришлось. Класс сиял чистотой и благоухал морской свежестью жидкости для мытья полов, смешиваясь со свежим осенним воздухом.
- …нет-нет-нет. Он настоящий бессмертный, просто скрывается. Я бы тоже на его месте скрывался, после того, что он натворил. А еще там есть про события в будущем, где у всех этих пар уже есть не только дети, но и внуки… - зря Нацумэ спросил, про что новеллы. Танума, даром, что с виду тихоня, мог часами обсуждать понравившиеся ему вещи, не обращая на окружающий мир никакого внимания. Такаси, поглощенный беседой, тоже ничего не почувствовал, поэтому когда перед ними, будто из-под земли, вырос небольшой ёкай, они едва его не сбили. Ёкай был похож на ребенка, и почти ничего, кроме необычной одежды да одного глаза его бы не выдало. Нацумэ придержал Тануму за рубашку, заставляя того остановиться и глазами показывая на духа. Тот ничего не видел, кроме едва заметного покачивания воздуха там, где стоял мальчик. Ёкай неуверенно вглядывался в лица обоих парней, щурил глаз, склонял голову вправо и влево, обходил и даже разок понюхал. Нацумэ, который больше привык к атакам от встречающихся на его пути аякаси, не мешал, но и не помогал. Наконец, ёкай увидел что-то понятное только ему, утвердительно кивнул и потянул обоих парней в лес. Нацумэ думал, что придется опять продираться через ветки и кусты и прыгать через камни, но, на удивление, дорога была ровной, по лицу ничего не хлестало и не норовило оцарапать, утянуть или подлезть под ноги. Канамэ покорно шел следом и не задавал никаких вопросов. В этом плане Нацумэ был ему очень благодарен, он не задавал глупых вопросов, не спрашивал, зачем ему в четыре утра понадобилось звонить и просить книгу об экзорцизме, не просил посвящать его прямо во все и не лапал так откровенно, как это делал Натори Шуичи.
Над поляной, на которую их привел ёкай, светило почти по-августовски горячее солнце, нагревая сочную зелень. В воздухе стоял тяжелый запах трав и цветов, роились мошки и бабочки, пели птицы, из-за стволов деревьев скромно выглядывала девушка с длинными волосами. Черные пряди легкостью летней ночи спадали вниз, обвивали плечи, а кончики скрывались кустом. Девушка ладошкой пыталась скрыть румянец на щеках, отворачивалась, но продолжала глазеть на пришедших.
- Вы потерялись? – делая шаг навстречу, улыбнулся Танума. – Если хотите, мы можем вывести к дороге, а там вы доберетесь до дома. Здесь недалеко. Не бойтесь нас. – Последнее слово утонуло в судорожном хрипе, потому что спокойные до этого момента пряди взвились в воздух, подобно змеям, и обвили шею, сдавливая и царапая нежную кожу.
Нацумэ слишком поздно понял, что еще на подходе к поляне одноглазого ёкая начала бить мелкая дрожь, что девушка не зря прятала пряди за кустом и прикрывалась ладошкой, пытаясь скрыть острые клыки. И, самое главное, мелкие ёкаи, которых не видит Канамэ – это не сильные и озлобленные аякаси, которые могут за раз прикончить их обоих. А пока Нацумэ думал, чем отвлечь вампиршу, та, в свою очередь, притянула дрыгающегося и пытающегося, если не вырваться, то хотя бы ослабить захват, парня.
- Жалкий мальчишка, ты посмел насмехаться надо мной! – зашипела она. – Вот тобой я и пообедаю!
Черные как смоль волосы разделились на пряди и начали резать кожу, рвать одежду, крючки на концах отрывали кусочки, сразу отправляя их в рот. Под парнем начала скапливаться кровавая лужа, впитываясь в почву, капли жидкой крошкой украшали листки клевера, рубашка начала пропитываться потом и кровью, а над поляной стояла тишина, которая рассекалась свистящими звуками прядей, звуками капель и зубовного скрежета.
Нацумэ не мог пошевелиться, потому что вампирша могла в любой момент сжать сильнее и сломать Тануме шею, поэтому Такаси просто стоял на месте и беспомощно смотрел, как аякаси пока ела только кожу его друга. Внезапно он почувствовал невесомое прикосновение дрожащей детской ручки. Нацумэ опустил глаза и увидел, как ёкай легонько тянет его в сторону выхода с поляны и усиленно выпучивает глаза, явно на что-то указывая. Такаши понял, что если он сейчас не убежит и не позовет на помощь, то Тануму просто съедят. У него щипало глаза и нос, грудь давил раскаленный железный прут, обвивая его чувством вины и придавливая ощущением беспомощности. На негнущихся ногах он, как надеялся, сделал бесшумный шаг в сторону, что не ускользнуло от вампирши. Та оторвалась от лакомства, хищно посмотрела на парня и захохотала громким и визгливым смехом, дернула головой, и Нацумэ резко лишился воздуха, почувствовав острый и сильный удар в грудь. Едва он смог вдохнуть, как со всех ног кинулся сквозь чащу леса, царапаясь о встречные ветки, получая хлесткие удары по лицу и рукам, пачкая еще совсем недавно чистую форму, спотыкаясь и не разбирая дороги. Нацумэ остановился лишь тогда, когда понял, что он не знает, где он находится. Он был в незнакомой части леса, не такой светлой, наоборот – темной и зловещей. Густые кроны деревьев не пропускали ни одного солнечного лучика, весь свет остался позади и сверху, пожухлые листья под ногами были изъедены мелкими насекомыми. Такаси часто вступал в какие-то склизкие не то цветы, не то растения, а когда решился присесть на камень, чтобы передохнуть, то поранил ладонь об острый край. Он съехал на холодную землю и обхватил колени руками. Ситуация препаршивая. Он потерялся и даже не знал, как отсюда выбираться, а сумка осталась на поляне, его друга схватила и, вероятно, решила съесть какая-то вампирша и… Додумать он не успел, снова почувствовав дрожащую детскую ладошку. Ёкай был бледен и испуган, но уверенно пытался схватить хотя бы палец Нацумэ. В его второй руке висела сумка Нацумэ. «Телефон! Помощь! Сенсей!», - мысли бешено метались в голове. Такаси достал мобильный, но индикатор сети показывал «недоступна», что никак не способствовало хотя бы улучшению ситуации. Одноглазый ёкай пристыжено мялся рядом, наблюдая за парнем, который, судя по его виду, был готов распластаться на земле и выть в голос. Такаси действительно был готов выть, бить землю и сколько угодно резать свою кожу от бессильной злобы на все вокруг и себя в частности, пока не почувствовал, что ёкай тянет его за собой. Он не сразу понял, что раз мальчик смог привести их на поляну, найти его в этой глухомани, то может вывести к дороге. Он резко поднялся и поспешил за убегающим духом. Проплутав по чаще, дух вывел его на светлую сторону леса, а там Нацумэ уже сам смог различить дорогу. Он не обернулся, не поблагодарил, он просто пошел к дороге, которая должна была привести его к дому. Там все можно рассказать сенсею, попросить его о помощи, и спасти Тануму, но до которого, еще надо дойти.
- Ну и какого черта ты так выглядишь? Тебя что, демоны рвали? – насмешливо произнес знакомый голос.
- Сенсей! Там Танума-кун! Его схватили и съедят, надо его найти! – выпалил на одном дыхании Нацумэ, указывая вглубь леса.
- Кто? Когда? Так, успокойся, если бы хотели съесть, съели бы сразу, а так им могут просто наслаждаться, запасать на будущее, просто смаковать…
- Сенсей! Как вы можете! У нас нет времени! Нам надо бежать! – Нацумэ схватил кота подмышку и побежал обратно.
Через пару метров он увидел силуэт ребенка и побежал туда. Та же поляна, но сейчас на ней никого не было, даже крови на земле и растениях не осталось, никаких следов ни вампирши, ни Танумы. Нацумэ тупо смотрел на поляну, узнавая ее, но, не зная, что делать дальше. Нянко зашевелился, шустро спрыгнул и деловито прошел именно к тому месту, где пряталась аякаси, понюхал, поковырял лапкой землю, еще раз понюхал. Резко развернулся и напрыгнул на ёкая. Даром, что кот жирдяй и пьяница, когда это было нужно, он проявлял чудеса ловкости и акробатики в этом пухлом и мягком тельце, вес которого сейчас держал одноглазого на земле.
- Кто это был? Отвечай, не то я тебе буду медленно, по полоске кожи, отрывать и скармливать тебе же! Куда она его поволокла?! – шипел и скреб когтями Нянко.
Ёкай под ним скулил, громко плакал и даже не пытался вырваться, просто скручивался вовнутрь, словно уклоняясь от хлестких, как удары, слов. Нацумэ не знал, что делать. С одной стороны, ему было жаль маленького духа – не он был виноват в случившемся, но тот факт, что он помог вампирше, что именно он вывел их на поляну, удерживал Нацумэ от желания вступиться за него. Наконец, скулеж прекратился, ёкай все еще вздрагивал, но уже шептал нечто, похожее на связанную речь. Такаси смог разобрать лишь отдельные слова «заставила», «хари», «съела бы меня», «я не хотел, не знал» утонуло в новом скулеже.
- Нацумэ, послушай. Вампирша – это Хари-онаго, не особо сильная, но довольно истеричная и жестокая аякаси. Очень любит охотиться и мучить молодых мужчин, правда, нападает только в том случае, если над ней смеялись. Вспомни что вы делали, как с ней говорили?
- Танума предложил ей помощь и улыбнулся, - неуверенно вспомнил Нацумэ. – Еще и сам навстречу пошел.
- Черт! Эта любую улыбку воспримет за насмешку. Плохо дело, если не поторопимся, она его замордует, - зарычал лис.
Ёкай, свернувшийся в клубок, начал рыть ногами землю, пытаясь сжаться сильнее, заскулил еще громче и жалобней при упоминании аякаси.
- Думаю, большего мы от него не дождемся. Ладно, мелочь, на этот раз я тебя не съем, а стоило бы. Ты хоть знаешь, где она? Где Хари-онаго прячется? Ну, не скули, говори нормально! – заговорил уже высокий грудной голос Мадары. – Говори, не то размажу по земле!
Дрожащей рукой ёкай указал куда-то в сторону. Расспрашивать дальше не было смысла, тот только скулил и плакал, поэтому Нацумэ кое-как взобрался на лиса, и они полетели в указанном направлении. Мадара подумал, что стоило бы эту мелочь взять с собой на случай обмана, но было поздно.
Ветер звенел вокруг, кровь стучала в ушах, тело отказывалось слушаться, из-за чего Нацумэ пару раз чуть не упал с лиса, который каждый раз подталкивал его то лапой, то затягивая обратно зубами, в конце концов он просто накрыл его хвостом, чтобы не свалился. Летели недолго, когда Мадара увидел впереди заброшенный храм. Подняв облако пыли, лис спустился на землю и сразу начал водить носом. Что-то было не так, что-то перебивало все запахи. Они с Нацумэ обвели взглядом полуразрушенное здание, парень даже оббежал его и заглянул внутрь, но везде было пусто. Сразу стало ясно, что место давно не использовалось: не то, что вампиршей, ни одним духом тут и не пахло. Но Мадаре не давал покоя запах, пропитавший воздух возле храма, да и сам Нацумэ начал реже и мельче дышать. Он то прижимал нос к ладони, то к рубашке, то к сгибу локтя, но запах, будто все сильнее обволакивал, пропитывая одежду, волосы и даже внутренние органы. Они пошли на запах, как бы противно ни было, но это была хоть какая-то, пусть и призрачная, зацепка к Тануме или вампирше.
Недалеко от самого храма был разбит небольшой садик. На его существование указывал лишь мелкий заборчик, небольшая лопаточка, да и увядшие растения на клумбах. И ничто не нарушало бы покой этого места, если бы не дерево. Огромное, массивное и, по-видимому, старое, дерево королем этого места возвышалось над землей. Широкий ствол, тяжелые ветви, клонящиеся к земле, от него так и веяло внушительностью и значимостью, если бы не одно но. Вместо листьев и плодов с веток дерева свисали головы. Черепа людей, животных, ёкаев и прочих населяющих мир существ. Большая часть дерева была покрыта черепами, на других ветках Нацумэ увидел гниющие головы, от которых тянулись спутанные волосы, белесые выцветшие глаза, кое-где сверкали пустые глазницы, скулы и щеки были изъедены червяками и жуками, от подбородков вниз тянулись тонкие и невесомые на ветру нити не то кожи, не то органов. Именно от них несло смрадом, тленом и сладковатым душком разложения. У Нацумэ защипало нос, заслезились глаза, а завтрак решил напомнить о себе. Еще выше разлагающихся голов висели совсем новые плоды, свежие головы и лица, некоторые еще дышали и были похожи на живые, некоторые кривились в усмешке и что-то шептали друг другу, другие горько улыбались, косились на гостей, остальные просто свисали, ожидая конца. Именно на верхних ветвях Нацумэ разглядел лицо Танумы.
- Сенсей, – просипел Такаси, - вон он! Я его вижу! – он кашлял и говорил рваными фразами, пытаясь удержать тошноту. – Снимите его! Мы должны ему помочь!
- Я не могу. Если я сорву этот плод, Танума, вернее, его тело, умрет. Нацумэ, ты видишь, в чем разница между плодами? – Мадара повернул морду к Нацумэ.
Мальчик, дыша сквозь свою рубашку, отрицательно покачал головой и продолжил усиленно тыкать в лицо Канамэ.
- Нацумэ, пойми, если я сорву его сейчас, он погибнет. Плоды-черепа принадлежат тем, кто уже давно мертв, чьи тела не были найдены. Разлагающиеся плоды – тем, кого ищут, но безрезультатно, тем, кого уже почти съели, кого в данный момент переваривают. Свежие головы и лица – недавно пропавшим, но еще живым, или недавно умершим, - Мадара запнулся и прикусил язык. Он не хотел давать мальчишке пустую надежду, но и обнадеживать тоже не горел желанием. – Если ты найдешь его тело, - продолжил лис, - то, может быть, еще успеешь его спасти.
- Так чего же мы ждем? – закричал Нацумэ. – Полетели! – лис даже не стал перечить и упрекать парня в использовании себя, как передвижного транспорта. Не место и не время, все потом.
Дерево осталось позади, но запах не выветрился. Нацумэ буквально чувствовал его при каждом вдохе, во встречном ветре, в шерсти Мадары, ощущал, как запах гниения прорастает из его кожи. Они вернулись на поляну, на которой все случилось. Ёкай тоже исчез, но Нацумэ уже знал, куда надо бежать.
Воздуха не хватает, грудь сдавливает изнутри и колет, ноги дрожат, мир перед глазами расплывается, но Нацумэ не обращает на все это внимание и продолжает двигаться. Он уже сбегал обратно в храм, оббежал окружающий его лес и даже вернулся в школу, но тщетно. Танумы нигде не было. Нянко, бежавший все это время рядом, тяжело дышал, ругался через слово и советовал бросить идею спасти «этого мальчишку». Парень не огрызался в ответ, экономя последние силы.
Вечерело. Небо постепенно окрашивалось в медные цвета и укрывало мир темнеющим полотном, кровавое солнце улыбалось и углубляло тени, прятало свои владения, а Нацумэ продолжал бежать. Короткими перебежками с частыми перерывами и громкими одышками, длинными шагами, высматривая и гадая, куда же можно было утащить Тануму. Он смирился с присутствием ёкаев в своей жизни, он научился ладить с ними, выкручиваться из неприятных и порой болезненных ситуаций, но так и не смог оградить от этого остальных.
Обглоданное до костей тело Танумы он нашел в канаве. Вампирша решила не беречь его на будущее, а съела сразу, высосав из него почти все. Он узнал его по небольшому браслету, который ему подарила младшеклассница на четырнадцатое февраля. Все смеялись, что, мол, он носится с девчачьей цацкой, скоро еще юбочку подгоним, обещали.
Закатное солнце окрашивало воду в багрянец, легкие волны колыхали лоскуты школьной формы и разноцветные камушки. Нянко молчал. Нацумэ тоже не проронил ни слова, но по совсем другой причине.
Через пару дней Хитотсумэ-козо прибежал на общую поляну, крича что-то про мертвую Хари -онаго и размахивая руками, призывая всех в дальнюю часть леса.
Дзиммендзу возле храма пополнилась новой, уже почти истлевшей головой. Ее тело было вбито в дерево, кровь залила корни, кое-где торчали редкие кости со свисающими потрохами. Черные пряди, вырванные из головы, опоясывали ствол на манер веревки из соломы, которую обвязывают вокруг священных деревьев. Мадара ее даже не съел, побрезговал, оставил в назидание остальным.
Возле дерева стоял Нацумэ и спокойно смотрел на улыбающееся лицо Танумы, чей плод стал полноценной головой, пусть и не разговаривающей - вампирша вырвала его язык. Такаси решил не срывать голову и никому про нее не рассказывать, особенно родителям Танумы.
Изредка он приходит сюда и приносит Тануме цветы, но свисающие и галдящие головы быстро отваживают его от этого места. Храм остается сокрыт в темной части леса, к границе которой ни один ёкай не хочет даже приближаться.
И спец-квест:
Название: "Сияние" Матобы Сейдзи
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: мини (1831 слово)
Пейринг/Персонажи: Матоба Сейдзи/Нацумэ Такаси, клан Матоба редким фоном жует поп-корн
Категория: слеш
Жанр: POV, юмор
Рейтинг: R - NC-17
Примечание: кроссовер с миром "Сияния"
Краткое содержание: Матоба Сейдзи рассказывает про одно из своих свиданий с Нацумэ.
Примечание: использование идеи, ООС, жестокость, реки крови
Размещение: уведомьте
читать дальшеОднажды Матобе Сейдзи было скучно, и он пошел в кино. Самому идти было не весело, поэтому он позвал с собой весь клан, который хоть и был не в восторге от идеи, но слово главы – приказ.
Маленький кинотеатр, который уже был сдан под снос, еле вместил в себя одну пятую часть клана, остальные, были выдворены и счастливо вернулись домой. Кинотеатр был выбран неспроста, администрация объявила ночь классики ужасов, и Сейдзи не смог устоять.
Первые минуты в зале было тихо: едва уловимые шуршания попкорна в ведрах, звук рвущегося пластика от крышечек бутылок газировки и мелкие шиканья были не в счет. Зрители с явной ленцой и нежеланием смотрели на экран, ёкаи мерно парили под потолком или шушукались у стенок, Сейдзи откровенно зевал. Один из главных героев фильма, маленький мальчик, говорил сам с собой двумя разными голосами, а темноволосая женщина, его мама, объясняла, что это мальчик, который живет у мальчика во рту. Зрители оживились, кое-кто уже начал прикидывать, какой из ёкаев мог бы добровольно жить в детском рту, остальные делали ставки на продолжительность жизни мальчика и его семьи. Почти все старшие члены клана продолжали молчать и не высказывали никакого интереса к фильму до тех самых пор, пока на экране не начали разливаться реки крови. Багряная жидкость заливала холл, сметая на своем пути любую преграду, две милые девочки слабо улыбались, их глаза были полны грусти и отчаяния, волны крови продолжали уносить на своих неистовых волнах мебель, а зал кричал, улюлюкал и радовался жизни. И среди всего этого бедлама , едва слышимый голос мерно и без каких-либо эмоций рассказывал про неправдоподобность данной картины и ее скуку. В наступившей тишине сладкий и воркующий голос Матобы говорил, ни к кому особо не обращаясь, про похожую ситуацию, которая как-то раз случилась на его памяти «когда я еще только начинал…».
На заре своего знакомства с Нацумэ Такаси Сейдзи думал, что сможет силой получить мальчишку, во всех смыслах, как он уточнил со змеиной улыбкой. Но Нацумэ и его окружение оказались не промах, поэтому, чтобы покорить юное сердце, Матоба решился пойти на крайние меры.
- Понимаете, в те дни я, как это ни прискорбно осознавать, мыслил немного романтично, поэтому, чтобы произвести неизгладимое впечатление, я переделал несколько комнат в доме, в котором мы жили на тот момент. Еще маленьким мальчиком, я был впечатлен идеей смерти в заснеженном лабиринте, - он махнул в сторону экрана. Половина зрителей разочарованно вздохнула, узнав про неожиданное раскрытие сюжетного хода, некоторые смотрели фильм первый раз, а некоторые впервые в жизни или смерти были в самом кинотеатре. – Поэтому я надеялся, что мои детские мечты воплотятся в реальность, но, увы, я не смог найти лабиринт, который пришелся бы мне по душе, а растить самому – слишком большая ответственность, - Матоба горестно заломил брови и прикрыл рукой глаза. – Нацумэ-кун ни за что бы не оценил все моих труды, а жирная туша его стража уничтожила бы все в один миг. Именно поэтому, я декорировал часть дома под отель «Оверлук»! – с радостной улыбкой заявил Сейдзи. Никто ничего не сказал, все были слишком подавлены, вспоминая, во сколько это обошлось. Особенно, самодельные лифты, потому что ни одна компания не станет устанавливать грузовой лифт в двухэтажный дом, а глава требовал и грозился снять шкуры со всех, кто не выполнит его приказ. Некоторым экзорцистам пришлось выпускать ёкаев на ночь, поживиться чем или кем-нибудь в округе. Зато из-за внезапных исчезновений людей, они неплохо тогда восполнили бюджет.
- Я просчитался в одном, - голос Матобы вернул в реальный мир, – Нацумэ-кун не видел «Сияние». Вы только представьте себе, летний вечер дышит упоительной прохладой, стрекот цикад раздается то тут, то там, я в своем лучшем кимоно стою на лестничном пролете второго этажа, а внизу, крепко связанный специальной веревкой, на стуле сидит Нацумэ-кун. Такой чарующий и прекрасный, как рассвет, такой доступный, в разорванной рубашке и порванных кое-где штанах и без сознания. Да, нехорошо тогда получилось, пришлось самому спуститься и вернуть в наш великолепный мир. Не успел я его хорошенечко отхлестать по острым скулам, как он очнулся, начал что-то шипеть и мычать, но вы знаете, кляп – великая вещь. А я еще потом неделю не мог спать спокойно, вспоминая эти горящие розовым скулы, эти красные кончики ушей и белоснежную кожу на ключицах, - притворно вздохнул Сейдзи.
Сидящие вокруг главы клана люди и ёкаи начали жаться к стенам, практически вдавливая и продавливая ранее стоящих там. Муха мерно жужжала под потолком, картинка на экране застыла на одном кадре, потому что даже оператор заинтересовался и боязливо, но с жадным извращенным блеском в глазах, выглядывал и прислушивался к рассказу со своего рабочего места.
Матоба удовлетворенно оглядел благодарных слушателей, прикрыл веки, вызывая еще более яркий образ того вечер в своей памяти, и продолжил:
- Как вы все помните, у мальчишки есть страж, но одна стрела в мягонькую и жирную коленочку, охающие и гладящие девушки вокруг и бутылка хорошего саке сделали свое светлое дело, поэтому мальчик был в моем полном распоряжении. Ах, эти медовые глаза, мечущие молнии и полные неприкрытой злобы, эти бездонные колодцы обиды и страха, - Сейдзи закусил губу, - и все это только для меня. Я мог бы бесконечно смотреть на него, впитывать и принимать на себя все его чувства, если бы на тот момент у меня не было бы других планов. Поэтому я вернулся на лестницу, величаво раскинул руки и обратился непосредственно к моему гостю.
- И снова мы встретились, Нацумэ Такаси-кун! Я надеюсь, ты рад этому так же сильно, как и я! Надеюсь, ты получал мои подарки, потому что я тщательно, со всей своей любовью к тебе, выбирал каждый из них, - голос Матобы отдавался эхом от уцелевших стекол и пусть с трудом, но проникал в уши Нацумэ. Парню, который еще не пришел в себя, и поэтому слышал все, как сквозь вату, а сфокусировать зрение так и не смог, приходилось прилагать все усилия, чтобы снова не отключиться. Но интуитивно он догадывался, что небольшие оторванные конечности, сухие цветы, отдельные зубы и кости были от Сейдзи, никто из его знакомых не был настолько эксцентричен и болен, чтобы дарить такое. Поэтому Нацумэ не стал прыгать на стуле, пытаясь добраться до садиста и убийцы, не начал мычать еще громче и яростнее, он ничего не сделал, просто опустил голову на грудь и постарался не слушать. Но Сейдзи не стал бы главой клана, если бы не знал как добиваться своего. Он щелкнул пальцами, и ёкаи быстро опрокинули ведро воды на Нацумэ.
- Нет-нет, никакой ледяной воды, мы же не изверги, - Матоба постарался как можно скорее разъяснить ситуацию, а то мало ли, подумают, что мучает мальчика. Он вспомнил, как резко дернулся и очнулся Нацумэ-кун, как под стулом растекалась лужа, отражая свет закатного солнца на его лице, и как ножка стула опасно зашаталась под дрыгающимся на стуле парнем.
- Ах, Нацумэ-кун, не стоит так переживать, я не собираюсь ничего делать ни с тобой, ни с твоим котом. Пока. Я просто хочу, чтобы ты разделил со мной счастье и радость небольшого сюрприза, который я специально приготовил для нас двоих на сегодняшний вечер, - ворковал Сейдзи, а сам Нацумэ только и мог, что беспомощно сидеть и слушать этого голос, от которого волосы вставали дыбом, а кожа покрывалась мурашками.
- Но для начала я хочу показать тебе, какой ценой мне дались все приготовления, чтобы ты полностью и по достоинству оценил мои старания, - Матоба резко вскинул руку вверх, словно подавая кому-то сигнал, и в тот же миг перед Нацумэ оказалась куча иссушенных ёкайских трупов. На телах не было почти никаких следов насилия, кроме пары уже ничем не примечательных синяков, зато на каждом явно были видны следы разрезов, которым не давали заживать, поэтому кожа вокруг них была сморщенная и бугристая, с остатками спекшейся крови на краях ран. Нацумэ бы вырвало, если бы не кляп, поэтому он попытался успокоиться и призвать желудок к порядку, пусть это было нелегко.
– Понимаешь, - голос Матобы резал изнутри и снаружи. От него не было никакого спасения, руки были плотно привязаны к спинке стула, - к нам часто приходят нежеланные гости, которые не имеют понятия об уважении чужого дома, семьи или жизни, они живут инстинктами и низшими желаниями, и которые не могут дать ничего взамен или просто принести пользу. Поэтому приходится действовать менее дипломатично, и вот, и вот, - Сейдзи кивнул на трупы, - результат. Я не помню, какому светлому уму пришла идея сцеживания крови, но это и не важно, важно то, что традиция жива, что она приносит пользу и защищает мой клан. А теперь, Нацумэ-кун, я хочу, чтобы ты в полной мере прочувствовал мое желание тебя, чтобы ты понял, какие чувства наполняют меня каждый раз, когда я тебя встречаю, - черные глаза Сейдзи потемнели, голос опустился до шипения, губы изогнулись в ядовитой улыбке, и его рука опустилась.
В ушах и висках Нацумэ громко застучала кровь. Во рту разом пересохло, появился кислый привкус, но он не мог отвести взгляда от потока крови, разливающегося за спиной Матобы, стекающего вниз по лестнице, сбивая того с ног, забирая с собой, накрывая своими волнами и неся их навстречу друг другу. Нацумэ зажмурился, сжал ладони в кулаки, и его опрокинуло на бок. Густая, холодная жидкость наполнила сначала рот, а потом и все тело привкусом и запахом железа. Нацумэ чувствовал, как она пытается впиться в его кожу, как темная жидкость колет его, пробираясь внутрь, как она то хлещет, то обволакивает, то топит, то возносит для очередного вдоха. Он уже начал думать, что скоро все закончится, что крови станет меньше, что он сможет спастись из этого кошмара наяву, и с этой мыслью он потерял сознание.
Такаси очнулся от ощущения свободы. Тело больше не было привязано к стулу, его жалкие остатки плавали сверху кровавой реки, а сам Нацумэ обнаружил себя в объятиях Матобы. Сейдзи удерживал его на весу одной рукой, другой убирал его пряди, с которых все еще капала кровь, за ухо, проводил пальцами по щекам, размазывая следы, словно оставлял видимые только ему отметины на лице Нацумэ. Такаси передернуло, и он резко вывернулся из рук Матобы, только для того, чтобы его стошнило прямо на бывшее роскошным кимоно.
- Ну-ну, Нацумэ-кун, не стоит так бурно переживать и реагировать. Ничего же не произошло, ты жив, никто не умер и не пострадал, - Матоба гладил Нацумэ по вздрагивающей спине, спускаясь ниже. Такаси нервно дернулся, но Сейдзи крепко держал его за талию, а затем свободной рукой зачерпнул кровь в ладонь, отпил и притянул Нацумэ для поцелуя.
***
- А дальше, - почти звериный рык разрезал тишину зала, - дальше что было-то?! Ну, твою мать, не томи! – заорал оператор, спустя, казалось, вечность.
- А дальше, любезный, вы сами можете догадаться. Более того, я даже предоставлю вам шанс стать частью этой истории, - губы Матобы начали искривляться в хищной улыбке, а ёкаи уже утаскивали мужчину. – Она слишком хороша, чтобы не повториться.
Сейдзи прикрыл веки, вспоминая ужас и отвращение в медовых глазах, вцепившиеся в его плечи пальцы, пропитанную кровью одежду и дрожащее в его руках тело, которое, тем не менее, отзывалось на его ласку.
«Ах, Нацумэ-кун, Нацумэ-кун, что же ты со мной делаешь?! - он мысленно покачал головой и посмотрел куда-то в пустоту зала и вышел на улицу. – А уж что я с тобой сделаю…» - Сейдзи облизнулся, посмотрел на ночное небо и вытянул руку вверх, проводя ею по воздуху.
Где-то в пригородном доме вздрогнул, как от чужого прикосновения, и проснулся парень, сбивая с одеяла толстого трехцветного кота.
Название: Петля
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: драббл (764 слова)
Пейринг/Персонажи: Нацумэ Такаси, персонажи "Сияния"
Категория: джен
Жанр: кроссовер
Рейтинг: G
Краткое содержание: Нацумэ находит машинку Джека
Примечание: кроссовер с миром "Сияния"
Размещение: уведомьте
читать дальше
Нацумэ перешагнул через порог и вошел в пристройку. В темной комнате, залитой пробивающимися через пыльные окна лучами, были тихо и спокойно. В воздухе плавали пылинки, потревоженные и согнанные со своих насиженных мест, бочки стеклянных колб блестели, а внутри разными цветами переливались мутные жидкости. Такаси осмотрел, пытаясь отыскать нужные ему садовые инструменты. Он торопился, аякаси в теле Танумы выпивала все его силы, а сам Нацумэ хотел как можно скорее найти чертово зеркало, и избавиться от пекущей боли в глазу. Но он как зачарованный прошел внутрь комнаты. Именно там, в глубине, на видавшем виды письменном столе стояла печатная машинка. Почти не утратившая былой красоты, только название фирмы-изготовителя стерлось, оставляя за собой пятна жалкой позолоты, она блестела черным лаком, медные кнопки манили, заставляя прикоснуться. Нацумэ думал, что, несмотря на духоту внутри пристройки и солнечный свет, они будут холодными. Каково же было его удивление, когда он почувствовал тепло под своими пальцами. Будто-то кто-то только что был здесь и печатал, просто отошел налить себе чашку бодрящего кофе. Его взгляд переместился выше, он увидел, что в каретке остались листы пожелтевшей писчей бумаги. Нацумэ пролистал пару страниц, некоторые из них были пусты, но вот на некоторых можно было различить едва видимый текст, выцветший от времени. Нацумэ подошел к окну, чтобы лучше рассмотреть, и увидел разбросанные в хаотичном порядке слова «work», «day», «play», «jack» еще раз «jack», «jack», «fun». Но он никак не мог прочесть или разобрать хотя бы строчку. Чем дольше Нацумэ находился в этой тихой и спокойной комнате, в которую не долетал ни один звук со двора, тем неуютнее ему становилось. Под ложечкой засосало, Нацумэ почувствовал, что его окружают со всех сторон, но он не видел никого вокруг. Он был один. Тьма, смотревшая на него со всех сторон, из каждого темного уголка, облизывалась и усиливалась. Солнце все так же ярко светило в окна, пылинки танцевали в медленном вальсе, а Нацумэ колотило. Вокруг не было никого: ни людей, ни екаев, ни аякаси, которые бы тянулись в нему, до его слуха перестали долетать голоса; скорее, он чувствовал звенящую тишину вокруг. Она легкими и нежными касаниями окутывала Нацумэ, дула в уши, щекотала бока, жадно гладила стройные ноги, пока наконец не почувствовала, что мальчик готов. Такаси «плыл», голова гудела, ноги были ватными и не слушались, голос разума пробивался сквозь пелену, но безуспешно. Он попытался найти, куда бы присесть, но вокруг не было ничего, похожего на сидение, поэтому он оперся о край стола. Рука резко согнулась в локте, и он рухнул на пол, вызвал облако пыли.
– Я один, – сонно думал Нацумэ, вокруг никого. Ни один человек не придет меня спасти. Нянко-сенсей дома, Танума и Таки больше заняты поиском осколков зеркала, а кроме них никто не знает, что я здесь.
– Мы! Мы знаем! Мы пришли тебе помочь, ты же наш друг, – Нацумэ приоткрыл веки и увидел маленького светловолосого мальчика, которого по бокам держали за ручки две девочки в зеленых платьицах.
– Нацумэ-кун, мы знаем про тебя, мы не боимся, – сказала девочка справа и протянула руку Такаси. Ее сестра повторила это движение, и теперь к Нацумэ тянулись две детские ладошки.
– Спасибо, вы мне очень поможете! Мне нужно как можно скорее выйти отсюда, меня ждут… – начал подыматься Нацумэ.
– А ты уверен, что тебя ждут? Кто, кто из тех, кого ты звал, пришел? Кто услышал твой крик о помощи? Мы, только мы. Нацумэ-кун, не сопротивляйся, – дети плотным кольцом окружили Нацумэ, – это не больно, никто ничего не почувствует.
Такаси хотел было запротестовать, но опять поплыл, в голове загудело, уши заложило, ноги подкосились, но детские руки, такие маленькие, но внезапно такие сильные, удержали его.
– Действительно, парень, не раскисай. Ты мужик или кто? – из темноты выступил темноволосый мужчина, американец. – Давай-давай, выход там. Вот так, – говорил он, принимая ношу от детей, подталкивая Нацумэ к выходу. – Ты только не забудь свое обещание. И не говори мне, что забыл. Ты не пьян, как я, да и на вечеринке тебя не было, так что не притворяйся, иди уже, не пушинка, – усмехался он, выпихивая Такаси из домика.
Нацумэ будто толкнули в спину, и он упал на землю. Вокруг было жарко, летний погожий день, какие жаль тратить на учебу, смеющиеся школьники, спешащие по домам, зелень повсюду и обеспокоенные лица Танумы и Таки. Нацумэ улыбнулся: «Они все-таки пришли…». Он принял протянутую ему руку, отряхнул с формы пыль и широко улыбнулся друзьям.
– Папа, а ты уверен, что он вернется? Видишь, за ним пришли, он не одинок, как мы.
– Не, сына, он обязательно вернется. Просто подожди, и сам в этом убедишься, – Джек неотрывно смотрел на три удаляющееся фигуры и нехорошо улыбался. Дэнни зажмурился, он не хотел увидеть будущее, уготованное этому мальчику. Ему просто было жаль.
Сириме - это вот такой ёкай [х]
Название: Март
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: драббл (741 слово)
Пейринг/Персонажи: Мадара, неизвестный ёкай
Категория: слэш
Жанр: драма, юмор
Рейтинг: от NC-17(кинк!) до NC-21
Краткое содержание: Март, у Мадары снесло крышу.
Примечание: изнасилование, каннибализм
Размещение: уведомьте
читать дальше
Пролог
В последнее время Нацумэ Такаси заметил, что популяция ёкаев в близлежащем лесу значительно уменьшилась, но он решил не придавать этому внимания, чем их меньше – тем ему спокойнее живется.
***
Вот представьте, вы – ёкай, не особо сильный, вам приносят подношения, вас уважают и пугаются, вы видели падения этой страны, а эта мелкая человеческая скотина не только не испугалась, так еще и заехала вам ногой по коленке и дала деру. И ладно бы это был единичный случай, так все жалуются и показывают ушибы и сломанные конечности. Думали собрать отряд, напасть, побить и доказать их же человеческими методами, что нам тоже бывает больно и не надо от нас бегать, бить и уничтожать нас, даже если мы хотим вас съесть. Ну откусим кусочек, вам что жалко? Но у мальчишки нашелся защитничек: тронь его, так тебя сразу цап за шкирку, и все. Мало того, что Такаси Нацумэ по доброй воле не отдает Тетрадь, так еще и сам Мадара вечно то рычит в лисьей форме и прижимает к земле, клацая зубами, то приходит, вылакивает все саке и жаждет продолжения праздника. Не жизнь после смерти, а кошмар. Поэтому совместные пьянки старались держать в тайне от Мадары и каждый раз меняли место встречи, но тщетно.
Так было бы и в это раз, если бы нахальный кицунэ не явился, просто упав на присутствующих и требуя себе, как потом рассказывали свидетели, «сакитьжентетрсекиповтрть!», бешено крутясь по поляне, то и дело меняя форму и не зная, куда себя пристроить. Испуганные ёкаи разбежались кто куда, боясь быть раздавленными мощными лапами, но кто не успел, тому и быть съеденным. Когда Мадара наконец успокоился, то заметил невысокого ёкая, похожего на человека, который прятался под свалившимся деревом. Одинокий Сиримэ, который заглянул на попойку к знакомой, уже сто раз пожалел об этом. «Что за бесславная смерть, - расстраивался Сиримэ, пока все вокруг ходило ходуном, - даже саке не попробовал, даже вон той рыжей ничего не показал…»
Ситуация приняла неожиданный поворот, когда ёкай при попытке бегства зацепился своим пальто за сломанное деревце. Низ оттянулся, выставляя напоказ хрупкие, дрожащие от страха, молочно-белые ноги. Взгляд Мадары скользнул за тонким щиколоткам, глаза вспыхнули огнем, из пасти вырвался гортанный рык, и он накинулся на Сиримэ.
То, что все не будет в порядке и живым его не отпустят, ёкай понял сразу. Нельзя просто так взять и уйти от здоровенного кицунэ, у которого, судя по его виду и бешено горящим глазам, капитально сорвало крышу. Сиримэ попытался притвориться ветошью и по-тихому сбежать, но не очень-то побегаешь, когда тебя повалили на землю и облизывают с ног до головы. От Мадары пахло саке, шерстью и желанием, которое он жаждал удовлетворить здесь и сейчас. Нависая и придавливая собственным телом, кицунэ потянул зубами пальто, которое скрывало тело ёкая. В любой другой день Мадара нашел бы себе красивую женщину-ёкая или кицунэ, обольстил и трахнул, но на дворе стоял март, дурацкое кошачье тело требовало секса всегда и со всеми, поэтому каждому, кто находился в пределах его досягаемости крупно не везло. А теперь представьте, что под вами мягкая и податливая плоть, которую можно взять, проблема в том, как. Тело ёкая было устроено специфическим образом и там, где у всех был задний проход, у Сиримэ был глаз. Веселый такой, с золотистой радужкой. Мадара опешил и едва не выпустил жертву. Не очень-то хочется ебать отверстие, из которого на тебя зыркают и пытаются втянуться внутрь. Невидимые шестеренки, смазанные саке, работали со скрипом, поэтому, не долго думая, кицуне перевернул ёкая лицом вверх и развернул, приставив к его рту свой член. Сиримэ задохнулся и глухо закашлялся, из глаз и носа потекло, а рот и внутренности свело судорогой, когда Мадара без предупреждения вошел в него. Мощный рык прокатился по лесу, нагнал сбежавших и отпугнул прохожих. Продолжая трахать рот ёкая, кицунэ расслабился и попытался лучше опереться об землю, но забыл, что под его лапами находились руки Сиримэ. Тот заорал, когда мощные лапы начали дробить его кости, разрывать мышцы, пока от рук не осталось кровавое месиво. Из-за адской боли он потерял сознание и очнулся только потому, что почувствовал, как облизывают его пальцы на ногах. Точнее, сначала он почувствовал облизывание, а потом услышал утробное рычание и чавкающий хруст. Он больше не кричал, не отключался, Сиримэ просто смотрел как съедают его ноги, как здоровенные и сильные зубы откусывают кусочек за кусочком, как кровь не успевает растечься по земле и почувствовал, что слепнет. Он не чувствовал ни последних толчков внутри себя, ни горячей и горькой спермы, которая залила остатки его тела, ни как утробно рычащий лис заглатывает его вместе со своим семенем и, прожевав, глотает. К тому моменту он уже не принадлежал этому миру.
Название: Нездоровый нарциссизм
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: драббл (823 слова)
Пейринг/Персонажи: Нацумэ Такаси/Мадара в облике Нацумэ Такаси
Категория: слэш
Жанр: романс, PWP
Рейтинг: NC-17(кинк!) до NC-21
Краткое содержание: Нацумэ любит свое тело, во всех позах любит
Примечание: селфцест
Размещение: уведомьте
читать дальшеЭто было необычно – видеть себя со стороны. Как отражение в зеркале, только теперь можно рассмотреть со всех сторон, потрогать и убедиться, что это не сон. Нацумэ смотрел на Нацумэ, поднял правую ногу – напротив подняли левую, опустили, потянулся правой рукой – Такаси напротив протянул к нему левую. Касание, мягкие подушечки податливо сминаются, пальцы соскальзывают и удобно умещаются между костяшками, охватывая чужую руку, сгибая свою в кулак. Пальцы становятся холодными и немеют, чужая кожа отдает терпкостью. Нацумэ сглатывает стоящий в горле ком и прикрывает глаза. Он ведет чужую руку на себя, замечает тень ухмылки на лице двойника и целует свои губы. Левая рука неспешно гладит правую, ведет вверх, очерчивает ключицы и давит на впадинку у основания шеи. Чужие пальцы проделывают тот же путь, но не останавливаются, пока не ложатся на его губы. Он приоткрывает рот и с тихим свистом втягивает сразу два пальца. Двойник напрягается и загибает пальцы, царапая небо ногтями и добавляя третий палец. Нацумэ еще ни разу не закрыл глаза и не расцепил их руки, но когда он чувствует, что хочет большего, чужие пальцы исчезают. От его губ тянется ниточка слюны, которую двойник разрывает, просто вытирая о бедро Нацумэ. Прикосновения влажных пальцев к горячей коже обжигают, Нацумэ вздрагивает и еще шире распахивает глаза, когда двойник тянет их руки вниз, намекая, что пора бы переходить к более решительным действиям. Нацумэ не хочет этого, он хочет просто смотреть на себя, свое тело со стороны и трогать, изучать, но не любить.
Вскоре Мадаре надоедает игра в терпение, и он валит Нацумэ на татами. Тот не вырывается, просто устраивается поудобнее и смотрит. Вот за что Мадара его готов и съесть, и любить так это за его взгляд. В глазах плещется мед, неспешность и желание подразнить растекаются по воздуху, охватывают двоих, и Мадара плюет на чужое желание и превращается в лиса. Кончик хвоста увлеченно водит по обнаженной коже, балует прикосновениями, но ни разу не повторяется. Он обвивает член Нацумэ и начинает медленно дрочить, кисточкой размазывая смазку по головке. Шершавый язык перебирает пальцы, облизывает ладони. Усы щекочут бок, Нацумэ пытается отодвинуться и как будто вжаться внутрь, но сильная лапа преграждает путь и подталкивает обратно. Узор на морде горит огнем, Такаси тянется пройтись по нему ладонью и натыкается на мягкие короткие волосы. Он снова смотрит сам на себя. Нацумэ опирается на локти и тянется вверх, к припухшим и едва приоткрытым губам вовлекая их в поцелуй. Мадара ведет пальцами по груди, впалому животу, потом резко хватает за коленку и отводит ее в сторону. Он очерчивает каждую линию, каждую мышцу и гладит-гладит-гладит. Нацумэ кажется, что если эта пытка продолжится, то он сам подомнет под себя кое-кого, войдет резко, и плевать на последствия. Мадара, словно подслушав его мысли, отстраняется и оседлывает мальчика. О том, что собственной смазки может не хватить, он не подумал, поэтому медленно и с наслаждением начинает сосать свои пальцы, стараясь не упустить ни капли. Нацумэ под ним ерзает, задевает своим членом, и ёкай решает, что ну ее, подготовку. Он кое-как распределяет слюну и пытается насадиться. Общее шипение, тянущая и режущая боль внутри кое-как прочищают мозги, и Мадара, чертыхаясь на чем свет стоит, срывается к шкафу, где среди школьной формы и повседневной одежды лежит тюбик увлажняющего крема. Он со злобой выдавливает его себе на пальцы и размазывает по текущему анусу. Возвращается, смотрит на удивленного и слегка напуганного Нацумэ, и снова пытается насадиться. Мальчик под ним внимательно смотрит на свое тело, покрытое испариной, на тяжело вздымающуюся грудь, на дрожащие руки на своей груди и входит одним резким движением. Мадара орет и сипит голосом Нацумэ, сжимается вокруг, пытается не двигаться, чтобы уменьшить боль, и Нацумэ чувствует насколько горячо внутри. Мягко, горячо и обалденно. Он лежит неподвижно, понимая, что свое тело, даже если оно принадлежит другому, надо беречь, поэтому терпеливо ждет, пока Мадара привыкнет к ощущениям. Он водит руками, успокаивая его, отводит челку за ухо, чтобы лучше рассмотреть выражение на своем лице.
Нацумэ хочется спросить, что чувствует Мадара, когда входит в него, но тот начинает двигаться, и вопросы отходят на второй план, заполняя мозг и тело приятной легкостью и наполненностью. Нацумэ смотрит на свое тело, которое двигается вверх-вниз, смотрит на свой, исчезающий в чужом теле член и понимает, что долго не продержится. Возбуждение накатывает все сильнее, и Нацумэ с громким шлепком входит на всю длину. Мадару выгибает дугой, ток проходит по позвоночнику, и он срывается. Комната заполняется мускусным запахом возбуждения, звуками мокрых шлепков и тяжелым дыханием двух Нацумэ. Такаси чувствует, что скоро кончит, тело требует разрядки, да и прыгающий на нем Мадара возбуждает не меньше. Он обхватывает бедра Мадары, сжимает их пальцами и начинает двигаться быстрее, почти вколачиваясь в свое тело. Мадара дрочит себе быстрыми, резкими движениями, стонет в голос, царапает ногтями грудь Нацумэ, на которую опирается свободной рукой и парень, не в силах сдерживать себя, кончает.
- Все-таки ты извращенец, - неспешно бросает Мадара, когда встает и медленными шагами на дрожащих ногах идет к шкафу за полотенцем. Нацумэ смотрит, как из него вытекает его собственная сперма, и мысленно соглашается, что да, извращенец. Что не мешает им обоим наслаждаться друг другом вне их устоявшийся отношений.
Название: Дары смерти
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: мини (2 788 слова)
Персонажи: Нацумэ Такаси, Танума Канамэ, Мадара, ёкаи.
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: от NC-17(кинк!) до NC-21?
Краткое содержание: Тануму похищает аякаси, Нацумэ пытается его найти до того, как его съедят.
Примечание: смерть персонажа, жестокость, поедание человеческой плоти
Размещение: уведомьте
Хари-онаго [x]
Одноглазый ёкай, Хитотсумэ-козо, [x]
Дерево Дзиммэндзу [x]
читать дальшеВоздуха не хватает. Грудь сдавливает изнутри и колет, ноги дрожат, мир перед глазами расплывается, но Нацумэ не обращает на все это внимание и продолжает двигаться. Он уже сбегал обратно в храм, оббежал окружающий его лес и даже вернулся в школу, но тщетно. Танумы нигде не было. Нянко, бежавший все это время рядом, тяжело дышал, ругался через слово и советовал бросить идею спасти «этого мальчишку». Парень не огрызался в ответ, экономя последние силы.
Вечерело. Небо постепенно окрашивалось в медные цвета и укрывало мир темнеющим полотном, кровавое солнце улыбалось и углубляло тени, прятало свои владения, а Нацумэ продолжал бежать. Короткими перебежками с частыми перерывами и громкой одышкой, длинными шагами, высматривая и гадая, куда же можно было утащить Тануму. Он смирился с присутствием ёкаев в своей жизни, он научился ладить с ними, выкручиваться из неприятных и порой болезненных ситуаций, но так и не смог оградить от этого остальных.
Осень в этом году выдалась на удивление теплая. Золотая пора радовала и щедро одаривала всех без исключения, ветер метал шуршащие листья под ноги, каштаны весело падали на головы незадачливых учеников, небо слепило голубизной. Прозвенел звонок на последний урок. На радость старшеклассников, учитель физкультуры выгнал девушек в летней форме бегать круги по стадиону. Оформившиеся фигуры, округлые формы, прыгающие вверх-вниз, упругие ягодицы, выглядывающие из-под шортиков, не могли никого оставить равнодушными. Стало понятно, что сегодняшняя футбольная тренировка не задастся. Мячи прилетали в столбы, в бегающих на поле, в случайных прохожих и в цветочные клумбы. Наблюдавший эту картину из окна классной комнаты Танума посмеивался про себя и радовался, что его оставили убирать класс. «Целее буду», - думал он.
Звук открывающейся двери отвлек его. В класс вошел Нацумэ, которому он обещал одолжить пару томиков недавно купленных новелл.
- Ну как? Готов? – интересуется Такаси. Его класс отпустили пораньше, предварительно надавав кучу всего на внеклассную работу.
- Мне еще пол надо вымыть.
- Так давай я тебе помогу. Вместе быстрее и раньше закончим, как тебе идея?
Танума подумал. С одной стороны, Нацумэ прав, будет быстрее, да и вдвоем веселее, с другой – он не хотел напрягать друга, который вообще был из другого класса. А пока парень стоял в раздумьях, Такаси уже начал елозить тряпкой по полу. Он часто помогал Токо-сан убирать дом, поэтому перемывать пол во второй раз не пришлось. Класс сиял чистотой и благоухал морской свежестью жидкости для мытья полов, смешиваясь со свежим осенним воздухом.
- …нет-нет-нет. Он настоящий бессмертный, просто скрывается. Я бы тоже на его месте скрывался, после того, что он натворил. А еще там есть про события в будущем, где у всех этих пар уже есть не только дети, но и внуки… - зря Нацумэ спросил, про что новеллы. Танума, даром, что с виду тихоня, мог часами обсуждать понравившиеся ему вещи, не обращая на окружающий мир никакого внимания. Такаси, поглощенный беседой, тоже ничего не почувствовал, поэтому когда перед ними, будто из-под земли, вырос небольшой ёкай, они едва его не сбили. Ёкай был похож на ребенка, и почти ничего, кроме необычной одежды да одного глаза его бы не выдало. Нацумэ придержал Тануму за рубашку, заставляя того остановиться и глазами показывая на духа. Тот ничего не видел, кроме едва заметного покачивания воздуха там, где стоял мальчик. Ёкай неуверенно вглядывался в лица обоих парней, щурил глаз, склонял голову вправо и влево, обходил и даже разок понюхал. Нацумэ, который больше привык к атакам от встречающихся на его пути аякаси, не мешал, но и не помогал. Наконец, ёкай увидел что-то понятное только ему, утвердительно кивнул и потянул обоих парней в лес. Нацумэ думал, что придется опять продираться через ветки и кусты и прыгать через камни, но, на удивление, дорога была ровной, по лицу ничего не хлестало и не норовило оцарапать, утянуть или подлезть под ноги. Канамэ покорно шел следом и не задавал никаких вопросов. В этом плане Нацумэ был ему очень благодарен, он не задавал глупых вопросов, не спрашивал, зачем ему в четыре утра понадобилось звонить и просить книгу об экзорцизме, не просил посвящать его прямо во все и не лапал так откровенно, как это делал Натори Шуичи.
Над поляной, на которую их привел ёкай, светило почти по-августовски горячее солнце, нагревая сочную зелень. В воздухе стоял тяжелый запах трав и цветов, роились мошки и бабочки, пели птицы, из-за стволов деревьев скромно выглядывала девушка с длинными волосами. Черные пряди легкостью летней ночи спадали вниз, обвивали плечи, а кончики скрывались кустом. Девушка ладошкой пыталась скрыть румянец на щеках, отворачивалась, но продолжала глазеть на пришедших.
- Вы потерялись? – делая шаг навстречу, улыбнулся Танума. – Если хотите, мы можем вывести к дороге, а там вы доберетесь до дома. Здесь недалеко. Не бойтесь нас. – Последнее слово утонуло в судорожном хрипе, потому что спокойные до этого момента пряди взвились в воздух, подобно змеям, и обвили шею, сдавливая и царапая нежную кожу.
Нацумэ слишком поздно понял, что еще на подходе к поляне одноглазого ёкая начала бить мелкая дрожь, что девушка не зря прятала пряди за кустом и прикрывалась ладошкой, пытаясь скрыть острые клыки. И, самое главное, мелкие ёкаи, которых не видит Канамэ – это не сильные и озлобленные аякаси, которые могут за раз прикончить их обоих. А пока Нацумэ думал, чем отвлечь вампиршу, та, в свою очередь, притянула дрыгающегося и пытающегося, если не вырваться, то хотя бы ослабить захват, парня.
- Жалкий мальчишка, ты посмел насмехаться надо мной! – зашипела она. – Вот тобой я и пообедаю!
Черные как смоль волосы разделились на пряди и начали резать кожу, рвать одежду, крючки на концах отрывали кусочки, сразу отправляя их в рот. Под парнем начала скапливаться кровавая лужа, впитываясь в почву, капли жидкой крошкой украшали листки клевера, рубашка начала пропитываться потом и кровью, а над поляной стояла тишина, которая рассекалась свистящими звуками прядей, звуками капель и зубовного скрежета.
Нацумэ не мог пошевелиться, потому что вампирша могла в любой момент сжать сильнее и сломать Тануме шею, поэтому Такаси просто стоял на месте и беспомощно смотрел, как аякаси пока ела только кожу его друга. Внезапно он почувствовал невесомое прикосновение дрожащей детской ручки. Нацумэ опустил глаза и увидел, как ёкай легонько тянет его в сторону выхода с поляны и усиленно выпучивает глаза, явно на что-то указывая. Такаши понял, что если он сейчас не убежит и не позовет на помощь, то Тануму просто съедят. У него щипало глаза и нос, грудь давил раскаленный железный прут, обвивая его чувством вины и придавливая ощущением беспомощности. На негнущихся ногах он, как надеялся, сделал бесшумный шаг в сторону, что не ускользнуло от вампирши. Та оторвалась от лакомства, хищно посмотрела на парня и захохотала громким и визгливым смехом, дернула головой, и Нацумэ резко лишился воздуха, почувствовав острый и сильный удар в грудь. Едва он смог вдохнуть, как со всех ног кинулся сквозь чащу леса, царапаясь о встречные ветки, получая хлесткие удары по лицу и рукам, пачкая еще совсем недавно чистую форму, спотыкаясь и не разбирая дороги. Нацумэ остановился лишь тогда, когда понял, что он не знает, где он находится. Он был в незнакомой части леса, не такой светлой, наоборот – темной и зловещей. Густые кроны деревьев не пропускали ни одного солнечного лучика, весь свет остался позади и сверху, пожухлые листья под ногами были изъедены мелкими насекомыми. Такаси часто вступал в какие-то склизкие не то цветы, не то растения, а когда решился присесть на камень, чтобы передохнуть, то поранил ладонь об острый край. Он съехал на холодную землю и обхватил колени руками. Ситуация препаршивая. Он потерялся и даже не знал, как отсюда выбираться, а сумка осталась на поляне, его друга схватила и, вероятно, решила съесть какая-то вампирша и… Додумать он не успел, снова почувствовав дрожащую детскую ладошку. Ёкай был бледен и испуган, но уверенно пытался схватить хотя бы палец Нацумэ. В его второй руке висела сумка Нацумэ. «Телефон! Помощь! Сенсей!», - мысли бешено метались в голове. Такаси достал мобильный, но индикатор сети показывал «недоступна», что никак не способствовало хотя бы улучшению ситуации. Одноглазый ёкай пристыжено мялся рядом, наблюдая за парнем, который, судя по его виду, был готов распластаться на земле и выть в голос. Такаси действительно был готов выть, бить землю и сколько угодно резать свою кожу от бессильной злобы на все вокруг и себя в частности, пока не почувствовал, что ёкай тянет его за собой. Он не сразу понял, что раз мальчик смог привести их на поляну, найти его в этой глухомани, то может вывести к дороге. Он резко поднялся и поспешил за убегающим духом. Проплутав по чаще, дух вывел его на светлую сторону леса, а там Нацумэ уже сам смог различить дорогу. Он не обернулся, не поблагодарил, он просто пошел к дороге, которая должна была привести его к дому. Там все можно рассказать сенсею, попросить его о помощи, и спасти Тануму, но до которого, еще надо дойти.
- Ну и какого черта ты так выглядишь? Тебя что, демоны рвали? – насмешливо произнес знакомый голос.
- Сенсей! Там Танума-кун! Его схватили и съедят, надо его найти! – выпалил на одном дыхании Нацумэ, указывая вглубь леса.
- Кто? Когда? Так, успокойся, если бы хотели съесть, съели бы сразу, а так им могут просто наслаждаться, запасать на будущее, просто смаковать…
- Сенсей! Как вы можете! У нас нет времени! Нам надо бежать! – Нацумэ схватил кота подмышку и побежал обратно.
Через пару метров он увидел силуэт ребенка и побежал туда. Та же поляна, но сейчас на ней никого не было, даже крови на земле и растениях не осталось, никаких следов ни вампирши, ни Танумы. Нацумэ тупо смотрел на поляну, узнавая ее, но, не зная, что делать дальше. Нянко зашевелился, шустро спрыгнул и деловито прошел именно к тому месту, где пряталась аякаси, понюхал, поковырял лапкой землю, еще раз понюхал. Резко развернулся и напрыгнул на ёкая. Даром, что кот жирдяй и пьяница, когда это было нужно, он проявлял чудеса ловкости и акробатики в этом пухлом и мягком тельце, вес которого сейчас держал одноглазого на земле.
- Кто это был? Отвечай, не то я тебе буду медленно, по полоске кожи, отрывать и скармливать тебе же! Куда она его поволокла?! – шипел и скреб когтями Нянко.
Ёкай под ним скулил, громко плакал и даже не пытался вырваться, просто скручивался вовнутрь, словно уклоняясь от хлестких, как удары, слов. Нацумэ не знал, что делать. С одной стороны, ему было жаль маленького духа – не он был виноват в случившемся, но тот факт, что он помог вампирше, что именно он вывел их на поляну, удерживал Нацумэ от желания вступиться за него. Наконец, скулеж прекратился, ёкай все еще вздрагивал, но уже шептал нечто, похожее на связанную речь. Такаси смог разобрать лишь отдельные слова «заставила», «хари», «съела бы меня», «я не хотел, не знал» утонуло в новом скулеже.
- Нацумэ, послушай. Вампирша – это Хари-онаго, не особо сильная, но довольно истеричная и жестокая аякаси. Очень любит охотиться и мучить молодых мужчин, правда, нападает только в том случае, если над ней смеялись. Вспомни что вы делали, как с ней говорили?
- Танума предложил ей помощь и улыбнулся, - неуверенно вспомнил Нацумэ. – Еще и сам навстречу пошел.
- Черт! Эта любую улыбку воспримет за насмешку. Плохо дело, если не поторопимся, она его замордует, - зарычал лис.
Ёкай, свернувшийся в клубок, начал рыть ногами землю, пытаясь сжаться сильнее, заскулил еще громче и жалобней при упоминании аякаси.
- Думаю, большего мы от него не дождемся. Ладно, мелочь, на этот раз я тебя не съем, а стоило бы. Ты хоть знаешь, где она? Где Хари-онаго прячется? Ну, не скули, говори нормально! – заговорил уже высокий грудной голос Мадары. – Говори, не то размажу по земле!
Дрожащей рукой ёкай указал куда-то в сторону. Расспрашивать дальше не было смысла, тот только скулил и плакал, поэтому Нацумэ кое-как взобрался на лиса, и они полетели в указанном направлении. Мадара подумал, что стоило бы эту мелочь взять с собой на случай обмана, но было поздно.
Ветер звенел вокруг, кровь стучала в ушах, тело отказывалось слушаться, из-за чего Нацумэ пару раз чуть не упал с лиса, который каждый раз подталкивал его то лапой, то затягивая обратно зубами, в конце концов он просто накрыл его хвостом, чтобы не свалился. Летели недолго, когда Мадара увидел впереди заброшенный храм. Подняв облако пыли, лис спустился на землю и сразу начал водить носом. Что-то было не так, что-то перебивало все запахи. Они с Нацумэ обвели взглядом полуразрушенное здание, парень даже оббежал его и заглянул внутрь, но везде было пусто. Сразу стало ясно, что место давно не использовалось: не то, что вампиршей, ни одним духом тут и не пахло. Но Мадаре не давал покоя запах, пропитавший воздух возле храма, да и сам Нацумэ начал реже и мельче дышать. Он то прижимал нос к ладони, то к рубашке, то к сгибу локтя, но запах, будто все сильнее обволакивал, пропитывая одежду, волосы и даже внутренние органы. Они пошли на запах, как бы противно ни было, но это была хоть какая-то, пусть и призрачная, зацепка к Тануме или вампирше.
Недалеко от самого храма был разбит небольшой садик. На его существование указывал лишь мелкий заборчик, небольшая лопаточка, да и увядшие растения на клумбах. И ничто не нарушало бы покой этого места, если бы не дерево. Огромное, массивное и, по-видимому, старое, дерево королем этого места возвышалось над землей. Широкий ствол, тяжелые ветви, клонящиеся к земле, от него так и веяло внушительностью и значимостью, если бы не одно но. Вместо листьев и плодов с веток дерева свисали головы. Черепа людей, животных, ёкаев и прочих населяющих мир существ. Большая часть дерева была покрыта черепами, на других ветках Нацумэ увидел гниющие головы, от которых тянулись спутанные волосы, белесые выцветшие глаза, кое-где сверкали пустые глазницы, скулы и щеки были изъедены червяками и жуками, от подбородков вниз тянулись тонкие и невесомые на ветру нити не то кожи, не то органов. Именно от них несло смрадом, тленом и сладковатым душком разложения. У Нацумэ защипало нос, заслезились глаза, а завтрак решил напомнить о себе. Еще выше разлагающихся голов висели совсем новые плоды, свежие головы и лица, некоторые еще дышали и были похожи на живые, некоторые кривились в усмешке и что-то шептали друг другу, другие горько улыбались, косились на гостей, остальные просто свисали, ожидая конца. Именно на верхних ветвях Нацумэ разглядел лицо Танумы.
- Сенсей, – просипел Такаси, - вон он! Я его вижу! – он кашлял и говорил рваными фразами, пытаясь удержать тошноту. – Снимите его! Мы должны ему помочь!
- Я не могу. Если я сорву этот плод, Танума, вернее, его тело, умрет. Нацумэ, ты видишь, в чем разница между плодами? – Мадара повернул морду к Нацумэ.
Мальчик, дыша сквозь свою рубашку, отрицательно покачал головой и продолжил усиленно тыкать в лицо Канамэ.
- Нацумэ, пойми, если я сорву его сейчас, он погибнет. Плоды-черепа принадлежат тем, кто уже давно мертв, чьи тела не были найдены. Разлагающиеся плоды – тем, кого ищут, но безрезультатно, тем, кого уже почти съели, кого в данный момент переваривают. Свежие головы и лица – недавно пропавшим, но еще живым, или недавно умершим, - Мадара запнулся и прикусил язык. Он не хотел давать мальчишке пустую надежду, но и обнадеживать тоже не горел желанием. – Если ты найдешь его тело, - продолжил лис, - то, может быть, еще успеешь его спасти.
- Так чего же мы ждем? – закричал Нацумэ. – Полетели! – лис даже не стал перечить и упрекать парня в использовании себя, как передвижного транспорта. Не место и не время, все потом.
Дерево осталось позади, но запах не выветрился. Нацумэ буквально чувствовал его при каждом вдохе, во встречном ветре, в шерсти Мадары, ощущал, как запах гниения прорастает из его кожи. Они вернулись на поляну, на которой все случилось. Ёкай тоже исчез, но Нацумэ уже знал, куда надо бежать.
Воздуха не хватает, грудь сдавливает изнутри и колет, ноги дрожат, мир перед глазами расплывается, но Нацумэ не обращает на все это внимание и продолжает двигаться. Он уже сбегал обратно в храм, оббежал окружающий его лес и даже вернулся в школу, но тщетно. Танумы нигде не было. Нянко, бежавший все это время рядом, тяжело дышал, ругался через слово и советовал бросить идею спасти «этого мальчишку». Парень не огрызался в ответ, экономя последние силы.
Вечерело. Небо постепенно окрашивалось в медные цвета и укрывало мир темнеющим полотном, кровавое солнце улыбалось и углубляло тени, прятало свои владения, а Нацумэ продолжал бежать. Короткими перебежками с частыми перерывами и громкими одышками, длинными шагами, высматривая и гадая, куда же можно было утащить Тануму. Он смирился с присутствием ёкаев в своей жизни, он научился ладить с ними, выкручиваться из неприятных и порой болезненных ситуаций, но так и не смог оградить от этого остальных.
Обглоданное до костей тело Танумы он нашел в канаве. Вампирша решила не беречь его на будущее, а съела сразу, высосав из него почти все. Он узнал его по небольшому браслету, который ему подарила младшеклассница на четырнадцатое февраля. Все смеялись, что, мол, он носится с девчачьей цацкой, скоро еще юбочку подгоним, обещали.
Закатное солнце окрашивало воду в багрянец, легкие волны колыхали лоскуты школьной формы и разноцветные камушки. Нянко молчал. Нацумэ тоже не проронил ни слова, но по совсем другой причине.
Через пару дней Хитотсумэ-козо прибежал на общую поляну, крича что-то про мертвую Хари -онаго и размахивая руками, призывая всех в дальнюю часть леса.
Дзиммендзу возле храма пополнилась новой, уже почти истлевшей головой. Ее тело было вбито в дерево, кровь залила корни, кое-где торчали редкие кости со свисающими потрохами. Черные пряди, вырванные из головы, опоясывали ствол на манер веревки из соломы, которую обвязывают вокруг священных деревьев. Мадара ее даже не съел, побрезговал, оставил в назидание остальным.
Возле дерева стоял Нацумэ и спокойно смотрел на улыбающееся лицо Танумы, чей плод стал полноценной головой, пусть и не разговаривающей - вампирша вырвала его язык. Такаси решил не срывать голову и никому про нее не рассказывать, особенно родителям Танумы.
Изредка он приходит сюда и приносит Тануме цветы, но свисающие и галдящие головы быстро отваживают его от этого места. Храм остается сокрыт в темной части леса, к границе которой ни один ёкай не хочет даже приближаться.
И спец-квест:
Название: "Сияние" Матобы Сейдзи
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: мини (1831 слово)
Пейринг/Персонажи: Матоба Сейдзи/Нацумэ Такаси, клан Матоба редким фоном жует поп-корн
Категория: слеш
Жанр: POV, юмор
Рейтинг: R - NC-17
Примечание: кроссовер с миром "Сияния"
Краткое содержание: Матоба Сейдзи рассказывает про одно из своих свиданий с Нацумэ.
Примечание: использование идеи, ООС, жестокость, реки крови
Размещение: уведомьте
читать дальшеОднажды Матобе Сейдзи было скучно, и он пошел в кино. Самому идти было не весело, поэтому он позвал с собой весь клан, который хоть и был не в восторге от идеи, но слово главы – приказ.
Маленький кинотеатр, который уже был сдан под снос, еле вместил в себя одну пятую часть клана, остальные, были выдворены и счастливо вернулись домой. Кинотеатр был выбран неспроста, администрация объявила ночь классики ужасов, и Сейдзи не смог устоять.
Первые минуты в зале было тихо: едва уловимые шуршания попкорна в ведрах, звук рвущегося пластика от крышечек бутылок газировки и мелкие шиканья были не в счет. Зрители с явной ленцой и нежеланием смотрели на экран, ёкаи мерно парили под потолком или шушукались у стенок, Сейдзи откровенно зевал. Один из главных героев фильма, маленький мальчик, говорил сам с собой двумя разными голосами, а темноволосая женщина, его мама, объясняла, что это мальчик, который живет у мальчика во рту. Зрители оживились, кое-кто уже начал прикидывать, какой из ёкаев мог бы добровольно жить в детском рту, остальные делали ставки на продолжительность жизни мальчика и его семьи. Почти все старшие члены клана продолжали молчать и не высказывали никакого интереса к фильму до тех самых пор, пока на экране не начали разливаться реки крови. Багряная жидкость заливала холл, сметая на своем пути любую преграду, две милые девочки слабо улыбались, их глаза были полны грусти и отчаяния, волны крови продолжали уносить на своих неистовых волнах мебель, а зал кричал, улюлюкал и радовался жизни. И среди всего этого бедлама , едва слышимый голос мерно и без каких-либо эмоций рассказывал про неправдоподобность данной картины и ее скуку. В наступившей тишине сладкий и воркующий голос Матобы говорил, ни к кому особо не обращаясь, про похожую ситуацию, которая как-то раз случилась на его памяти «когда я еще только начинал…».
На заре своего знакомства с Нацумэ Такаси Сейдзи думал, что сможет силой получить мальчишку, во всех смыслах, как он уточнил со змеиной улыбкой. Но Нацумэ и его окружение оказались не промах, поэтому, чтобы покорить юное сердце, Матоба решился пойти на крайние меры.
- Понимаете, в те дни я, как это ни прискорбно осознавать, мыслил немного романтично, поэтому, чтобы произвести неизгладимое впечатление, я переделал несколько комнат в доме, в котором мы жили на тот момент. Еще маленьким мальчиком, я был впечатлен идеей смерти в заснеженном лабиринте, - он махнул в сторону экрана. Половина зрителей разочарованно вздохнула, узнав про неожиданное раскрытие сюжетного хода, некоторые смотрели фильм первый раз, а некоторые впервые в жизни или смерти были в самом кинотеатре. – Поэтому я надеялся, что мои детские мечты воплотятся в реальность, но, увы, я не смог найти лабиринт, который пришелся бы мне по душе, а растить самому – слишком большая ответственность, - Матоба горестно заломил брови и прикрыл рукой глаза. – Нацумэ-кун ни за что бы не оценил все моих труды, а жирная туша его стража уничтожила бы все в один миг. Именно поэтому, я декорировал часть дома под отель «Оверлук»! – с радостной улыбкой заявил Сейдзи. Никто ничего не сказал, все были слишком подавлены, вспоминая, во сколько это обошлось. Особенно, самодельные лифты, потому что ни одна компания не станет устанавливать грузовой лифт в двухэтажный дом, а глава требовал и грозился снять шкуры со всех, кто не выполнит его приказ. Некоторым экзорцистам пришлось выпускать ёкаев на ночь, поживиться чем или кем-нибудь в округе. Зато из-за внезапных исчезновений людей, они неплохо тогда восполнили бюджет.
- Я просчитался в одном, - голос Матобы вернул в реальный мир, – Нацумэ-кун не видел «Сияние». Вы только представьте себе, летний вечер дышит упоительной прохладой, стрекот цикад раздается то тут, то там, я в своем лучшем кимоно стою на лестничном пролете второго этажа, а внизу, крепко связанный специальной веревкой, на стуле сидит Нацумэ-кун. Такой чарующий и прекрасный, как рассвет, такой доступный, в разорванной рубашке и порванных кое-где штанах и без сознания. Да, нехорошо тогда получилось, пришлось самому спуститься и вернуть в наш великолепный мир. Не успел я его хорошенечко отхлестать по острым скулам, как он очнулся, начал что-то шипеть и мычать, но вы знаете, кляп – великая вещь. А я еще потом неделю не мог спать спокойно, вспоминая эти горящие розовым скулы, эти красные кончики ушей и белоснежную кожу на ключицах, - притворно вздохнул Сейдзи.
Сидящие вокруг главы клана люди и ёкаи начали жаться к стенам, практически вдавливая и продавливая ранее стоящих там. Муха мерно жужжала под потолком, картинка на экране застыла на одном кадре, потому что даже оператор заинтересовался и боязливо, но с жадным извращенным блеском в глазах, выглядывал и прислушивался к рассказу со своего рабочего места.
Матоба удовлетворенно оглядел благодарных слушателей, прикрыл веки, вызывая еще более яркий образ того вечер в своей памяти, и продолжил:
- Как вы все помните, у мальчишки есть страж, но одна стрела в мягонькую и жирную коленочку, охающие и гладящие девушки вокруг и бутылка хорошего саке сделали свое светлое дело, поэтому мальчик был в моем полном распоряжении. Ах, эти медовые глаза, мечущие молнии и полные неприкрытой злобы, эти бездонные колодцы обиды и страха, - Сейдзи закусил губу, - и все это только для меня. Я мог бы бесконечно смотреть на него, впитывать и принимать на себя все его чувства, если бы на тот момент у меня не было бы других планов. Поэтому я вернулся на лестницу, величаво раскинул руки и обратился непосредственно к моему гостю.
- И снова мы встретились, Нацумэ Такаси-кун! Я надеюсь, ты рад этому так же сильно, как и я! Надеюсь, ты получал мои подарки, потому что я тщательно, со всей своей любовью к тебе, выбирал каждый из них, - голос Матобы отдавался эхом от уцелевших стекол и пусть с трудом, но проникал в уши Нацумэ. Парню, который еще не пришел в себя, и поэтому слышал все, как сквозь вату, а сфокусировать зрение так и не смог, приходилось прилагать все усилия, чтобы снова не отключиться. Но интуитивно он догадывался, что небольшие оторванные конечности, сухие цветы, отдельные зубы и кости были от Сейдзи, никто из его знакомых не был настолько эксцентричен и болен, чтобы дарить такое. Поэтому Нацумэ не стал прыгать на стуле, пытаясь добраться до садиста и убийцы, не начал мычать еще громче и яростнее, он ничего не сделал, просто опустил голову на грудь и постарался не слушать. Но Сейдзи не стал бы главой клана, если бы не знал как добиваться своего. Он щелкнул пальцами, и ёкаи быстро опрокинули ведро воды на Нацумэ.
- Нет-нет, никакой ледяной воды, мы же не изверги, - Матоба постарался как можно скорее разъяснить ситуацию, а то мало ли, подумают, что мучает мальчика. Он вспомнил, как резко дернулся и очнулся Нацумэ-кун, как под стулом растекалась лужа, отражая свет закатного солнца на его лице, и как ножка стула опасно зашаталась под дрыгающимся на стуле парнем.
- Ах, Нацумэ-кун, не стоит так переживать, я не собираюсь ничего делать ни с тобой, ни с твоим котом. Пока. Я просто хочу, чтобы ты разделил со мной счастье и радость небольшого сюрприза, который я специально приготовил для нас двоих на сегодняшний вечер, - ворковал Сейдзи, а сам Нацумэ только и мог, что беспомощно сидеть и слушать этого голос, от которого волосы вставали дыбом, а кожа покрывалась мурашками.
- Но для начала я хочу показать тебе, какой ценой мне дались все приготовления, чтобы ты полностью и по достоинству оценил мои старания, - Матоба резко вскинул руку вверх, словно подавая кому-то сигнал, и в тот же миг перед Нацумэ оказалась куча иссушенных ёкайских трупов. На телах не было почти никаких следов насилия, кроме пары уже ничем не примечательных синяков, зато на каждом явно были видны следы разрезов, которым не давали заживать, поэтому кожа вокруг них была сморщенная и бугристая, с остатками спекшейся крови на краях ран. Нацумэ бы вырвало, если бы не кляп, поэтому он попытался успокоиться и призвать желудок к порядку, пусть это было нелегко.
– Понимаешь, - голос Матобы резал изнутри и снаружи. От него не было никакого спасения, руки были плотно привязаны к спинке стула, - к нам часто приходят нежеланные гости, которые не имеют понятия об уважении чужого дома, семьи или жизни, они живут инстинктами и низшими желаниями, и которые не могут дать ничего взамен или просто принести пользу. Поэтому приходится действовать менее дипломатично, и вот, и вот, - Сейдзи кивнул на трупы, - результат. Я не помню, какому светлому уму пришла идея сцеживания крови, но это и не важно, важно то, что традиция жива, что она приносит пользу и защищает мой клан. А теперь, Нацумэ-кун, я хочу, чтобы ты в полной мере прочувствовал мое желание тебя, чтобы ты понял, какие чувства наполняют меня каждый раз, когда я тебя встречаю, - черные глаза Сейдзи потемнели, голос опустился до шипения, губы изогнулись в ядовитой улыбке, и его рука опустилась.
В ушах и висках Нацумэ громко застучала кровь. Во рту разом пересохло, появился кислый привкус, но он не мог отвести взгляда от потока крови, разливающегося за спиной Матобы, стекающего вниз по лестнице, сбивая того с ног, забирая с собой, накрывая своими волнами и неся их навстречу друг другу. Нацумэ зажмурился, сжал ладони в кулаки, и его опрокинуло на бок. Густая, холодная жидкость наполнила сначала рот, а потом и все тело привкусом и запахом железа. Нацумэ чувствовал, как она пытается впиться в его кожу, как темная жидкость колет его, пробираясь внутрь, как она то хлещет, то обволакивает, то топит, то возносит для очередного вдоха. Он уже начал думать, что скоро все закончится, что крови станет меньше, что он сможет спастись из этого кошмара наяву, и с этой мыслью он потерял сознание.
Такаси очнулся от ощущения свободы. Тело больше не было привязано к стулу, его жалкие остатки плавали сверху кровавой реки, а сам Нацумэ обнаружил себя в объятиях Матобы. Сейдзи удерживал его на весу одной рукой, другой убирал его пряди, с которых все еще капала кровь, за ухо, проводил пальцами по щекам, размазывая следы, словно оставлял видимые только ему отметины на лице Нацумэ. Такаси передернуло, и он резко вывернулся из рук Матобы, только для того, чтобы его стошнило прямо на бывшее роскошным кимоно.
- Ну-ну, Нацумэ-кун, не стоит так бурно переживать и реагировать. Ничего же не произошло, ты жив, никто не умер и не пострадал, - Матоба гладил Нацумэ по вздрагивающей спине, спускаясь ниже. Такаси нервно дернулся, но Сейдзи крепко держал его за талию, а затем свободной рукой зачерпнул кровь в ладонь, отпил и притянул Нацумэ для поцелуя.
***
- А дальше, - почти звериный рык разрезал тишину зала, - дальше что было-то?! Ну, твою мать, не томи! – заорал оператор, спустя, казалось, вечность.
- А дальше, любезный, вы сами можете догадаться. Более того, я даже предоставлю вам шанс стать частью этой истории, - губы Матобы начали искривляться в хищной улыбке, а ёкаи уже утаскивали мужчину. – Она слишком хороша, чтобы не повториться.
Сейдзи прикрыл веки, вспоминая ужас и отвращение в медовых глазах, вцепившиеся в его плечи пальцы, пропитанную кровью одежду и дрожащее в его руках тело, которое, тем не менее, отзывалось на его ласку.
«Ах, Нацумэ-кун, Нацумэ-кун, что же ты со мной делаешь?! - он мысленно покачал головой и посмотрел куда-то в пустоту зала и вышел на улицу. – А уж что я с тобой сделаю…» - Сейдзи облизнулся, посмотрел на ночное небо и вытянул руку вверх, проводя ею по воздуху.
Где-то в пригородном доме вздрогнул, как от чужого прикосновения, и проснулся парень, сбивая с одеяла толстого трехцветного кота.
Название: Петля
Автор: Tachikoma h
Бета: fandom Natsume Yuujinchou 2012
Размер: драббл (764 слова)
Пейринг/Персонажи: Нацумэ Такаси, персонажи "Сияния"
Категория: джен
Жанр: кроссовер
Рейтинг: G
Краткое содержание: Нацумэ находит машинку Джека
Примечание: кроссовер с миром "Сияния"
Размещение: уведомьте
читать дальше
Нацумэ перешагнул через порог и вошел в пристройку. В темной комнате, залитой пробивающимися через пыльные окна лучами, были тихо и спокойно. В воздухе плавали пылинки, потревоженные и согнанные со своих насиженных мест, бочки стеклянных колб блестели, а внутри разными цветами переливались мутные жидкости. Такаси осмотрел, пытаясь отыскать нужные ему садовые инструменты. Он торопился, аякаси в теле Танумы выпивала все его силы, а сам Нацумэ хотел как можно скорее найти чертово зеркало, и избавиться от пекущей боли в глазу. Но он как зачарованный прошел внутрь комнаты. Именно там, в глубине, на видавшем виды письменном столе стояла печатная машинка. Почти не утратившая былой красоты, только название фирмы-изготовителя стерлось, оставляя за собой пятна жалкой позолоты, она блестела черным лаком, медные кнопки манили, заставляя прикоснуться. Нацумэ думал, что, несмотря на духоту внутри пристройки и солнечный свет, они будут холодными. Каково же было его удивление, когда он почувствовал тепло под своими пальцами. Будто-то кто-то только что был здесь и печатал, просто отошел налить себе чашку бодрящего кофе. Его взгляд переместился выше, он увидел, что в каретке остались листы пожелтевшей писчей бумаги. Нацумэ пролистал пару страниц, некоторые из них были пусты, но вот на некоторых можно было различить едва видимый текст, выцветший от времени. Нацумэ подошел к окну, чтобы лучше рассмотреть, и увидел разбросанные в хаотичном порядке слова «work», «day», «play», «jack» еще раз «jack», «jack», «fun». Но он никак не мог прочесть или разобрать хотя бы строчку. Чем дольше Нацумэ находился в этой тихой и спокойной комнате, в которую не долетал ни один звук со двора, тем неуютнее ему становилось. Под ложечкой засосало, Нацумэ почувствовал, что его окружают со всех сторон, но он не видел никого вокруг. Он был один. Тьма, смотревшая на него со всех сторон, из каждого темного уголка, облизывалась и усиливалась. Солнце все так же ярко светило в окна, пылинки танцевали в медленном вальсе, а Нацумэ колотило. Вокруг не было никого: ни людей, ни екаев, ни аякаси, которые бы тянулись в нему, до его слуха перестали долетать голоса; скорее, он чувствовал звенящую тишину вокруг. Она легкими и нежными касаниями окутывала Нацумэ, дула в уши, щекотала бока, жадно гладила стройные ноги, пока наконец не почувствовала, что мальчик готов. Такаси «плыл», голова гудела, ноги были ватными и не слушались, голос разума пробивался сквозь пелену, но безуспешно. Он попытался найти, куда бы присесть, но вокруг не было ничего, похожего на сидение, поэтому он оперся о край стола. Рука резко согнулась в локте, и он рухнул на пол, вызвал облако пыли.
– Я один, – сонно думал Нацумэ, вокруг никого. Ни один человек не придет меня спасти. Нянко-сенсей дома, Танума и Таки больше заняты поиском осколков зеркала, а кроме них никто не знает, что я здесь.
– Мы! Мы знаем! Мы пришли тебе помочь, ты же наш друг, – Нацумэ приоткрыл веки и увидел маленького светловолосого мальчика, которого по бокам держали за ручки две девочки в зеленых платьицах.
– Нацумэ-кун, мы знаем про тебя, мы не боимся, – сказала девочка справа и протянула руку Такаси. Ее сестра повторила это движение, и теперь к Нацумэ тянулись две детские ладошки.
– Спасибо, вы мне очень поможете! Мне нужно как можно скорее выйти отсюда, меня ждут… – начал подыматься Нацумэ.
– А ты уверен, что тебя ждут? Кто, кто из тех, кого ты звал, пришел? Кто услышал твой крик о помощи? Мы, только мы. Нацумэ-кун, не сопротивляйся, – дети плотным кольцом окружили Нацумэ, – это не больно, никто ничего не почувствует.
Такаси хотел было запротестовать, но опять поплыл, в голове загудело, уши заложило, ноги подкосились, но детские руки, такие маленькие, но внезапно такие сильные, удержали его.
– Действительно, парень, не раскисай. Ты мужик или кто? – из темноты выступил темноволосый мужчина, американец. – Давай-давай, выход там. Вот так, – говорил он, принимая ношу от детей, подталкивая Нацумэ к выходу. – Ты только не забудь свое обещание. И не говори мне, что забыл. Ты не пьян, как я, да и на вечеринке тебя не было, так что не притворяйся, иди уже, не пушинка, – усмехался он, выпихивая Такаси из домика.
Нацумэ будто толкнули в спину, и он упал на землю. Вокруг было жарко, летний погожий день, какие жаль тратить на учебу, смеющиеся школьники, спешащие по домам, зелень повсюду и обеспокоенные лица Танумы и Таки. Нацумэ улыбнулся: «Они все-таки пришли…». Он принял протянутую ему руку, отряхнул с формы пыль и широко улыбнулся друзьям.
– Папа, а ты уверен, что он вернется? Видишь, за ним пришли, он не одинок, как мы.
– Не, сына, он обязательно вернется. Просто подожди, и сам в этом убедишься, – Джек неотрывно смотрел на три удаляющееся фигуры и нехорошо улыбался. Дэнни зажмурился, он не хотел увидеть будущее, уготованное этому мальчику. Ему просто было жаль.
@темы: внезапно, Тачи - пейсатель, Cocaine, so much cocaine!, ФБ 2012, Natsume